Лапти

“

“

В деревянной избе пахнет хлебом и щами. Со второго этажа слышатся торопливые шаги матери Елены Брусницыной. Она суетится. Волнуется перед ярмаркой, выбирает парчовое платье и янтарные бусы

Пропустить ярмарку — все равно, что переехать на погост. Бог с ними, с крупными сделками, но не увидеть шутовского представления, не прокатиться на тройке, не послушать гармониста… Неправильно это. Особенно когда семья мужа — одна из самых родовитых в городе — стояла у истоков тверской торговли.

Красивая история, вот только правды в ней мало. Брусницыны никогда не были тверскими купцами, их род берет начало из крепостных крестьян села Кимры. После освобождения из крепостной зависимости в 1835 году они приписались в мещане города Корчевы, и лишь в 1837 стали купцами Санкт-Петербурга.

Вы правы: легенда о «древнем купеческом роде» — не более чем красивая очередная петербургская легенда. На самом деле Николай Мокеевич вышел
из крестьянской среды и только в Петербурге получил купеческий статус. История семьи Брусницыных — не о наследии, а о том, как от лаптя и грубого сапога можно дойти до особняка с лепниной.